Дорога к дому - Страница 81

В Утьо они приземлились через сорок пять минут. На посадочной площадке их встречал Диркс, главный диспетчер Отто и генеральный менеджер по совместительству. Паола не могла не заметить, как Франц и Диркс переглянулись, но ей было все равно. Им платили за то, что они работали на Отто, а значит, и на нее. Она приказала пригнать джип с открытым верхом вместе с водителем, чтобы они с Дитером могли поехать посмотреть животных. И категорично притопнула своей милой маленькой ножкой, когда Диркс заявил, что не уверен в том, есть ли сейчас свободные машины… она ведь не предупредила о своем приезде… и в курсе ли господин фон Кипенхоер?

— Просто делайте, что вам говорят, и достаньте мне машину! — прикрикнула она на него. Дитер восхищенно посмотрел на нее. Диркс молча кивнул. Рабочий персонал Отто и его жена не слишком любили друг друга. Он ушел, его огромный живот вздрагивал при каждом новом шаге, пока он шел к гаражам искать свободную машину и водителя.

— Боже мой, какая ты грубая леди, — выдохнул Дитер, пока они смотрели вслед удаляющемуся Дирксу.

Паола улыбнулась.

— Только когда это необходимо, — сказала она кокетливо. — Он вернется через десять минут, вот увидишь.

И она оказалась права. Десять минут спустя подъехал серебристый джип с молодым чернокожим водителем за рулем. Они забрались на задние сиденья и с ревом умчались, оставив позади красное пыльное облако и разгоряченного Диркса.

Искать животных — любых — не входило в список любимых занятий Паолы, но под предлогом поиска львов, буйволов и всего, что могло попасться им на пути, она наслаждалась быстрой ездой в джипе по кочкам и выступам на ранчо в две с половиной тысячи гектаров. Еще не было одиннадцати часов, и воздух пока сохранял приятное утреннее тепло; к полудню, она прекрасно знала, невозможно будет даже выйти на солнце. Она захватила с собой пестрый розовый бикини. На территории каждого домика был бассейн с прохладной водой; они с Дитером смогут провести приятный вечер у бассейна или даже поплавать в огромном бассейне главного дома. Все так хорошо выходило. Виндхук со своей скучной жизнью, казалось, был далеко в прошлом. Держась за поручень, она не упускала возможности коснуться или столкнуться с Дитером, хотя бы теперь она воспряла духом. Она любовалась своими загорелыми руками, ловя восхищенные взгляды Дитера.

Они почти два часа катались по ранчо. Они видели сотню антилоп, стайку куду, пару жирафов и буйвола — достаточно, с точки зрения Паолы. Она ненавидела животных. Вскоре подъехали к домикам. Она выпрыгнула из джипа и пошла вперед; она уже точно знала, в какой из двенадцати маленьких бунгало она хотела пойти — только бы он оказался свободен.

Он был свободен. Через полчаса они уже сидели на деревянных шезлонгах с напитками в руках, любуясь широкими равнинами Окахандии, раскинувшимися перед ними. Воздух был сухим и сладким, с особым запахом кристальной свежести горных вершин. Призрачные очертания гор, окрашенные бледно-голубыми, пурпурными, сапфирными красками, виднелись на горизонте. Ничто не напоминало о городе и каждодневной обязанности быть женой Отто фон Кипенхоера. Она вдруг почувствовала стеснение, не отвлекаясь от ведомой ими игры или волнующего ощущения после быстрой езды. Они задумались над тем, для чего они здесь, одни. Чтобы скрыть смущение, Паола заговорила.

— Давно ты живешь в Виндхуке? — спросила она, потягивая свой холодный джин с тоником.

Дитер удивленно взглянул на нее.

— Всю жизнь. Я родился здесь.

— О. Я думала… думала, ты немец, — сказала она.

Он покачал головой.

— Нет. Мой отец переехал сюда еще ребенком. Мама родилась здесь. Мы коренные жители Намибии.

— Но ведь ты был в Германии?

— Нет. Никогда.

— Правда? Но ведь… вы говорите на немецком дома… я слышала.

Он пожал плечами.

— И что? Ты говоришь на английском. А вообще, не похожа на англичанку.

Паола покраснела. Внутри все похолодело. Она смотрела на него, лежавшего в шезлонге, вытянувшего свои длинные ноги. Под золотистой кожей у него скрывались мускулы, переходя в плавные изгибы тела — его молодость, красота и чувственность прекрасно гармонировали в одном его юном мужском теле. Она сглотнула.

— Как я выгляжу? — вопрос повис в воздухе. Он повернул голову к ней, но выражение его глаз оставалось для нее загадкой.

— Хорошо, — наконец объявил он. — Ты хорошо выглядишь. — Она пристально смотрела на него. Он играл с ней. Он прекрасно знал, что она от него хочет, а она понятия не имела, как это воплотить в реальность. Был ли хоть какой-то опыт у этого шестнадцатилетнего подростка, который помог бы подсказать ему, какие мысли одолевали Паолу каждый раз, как она смотрела на него? Откуда он мог знать, как жаждала она восхищения, одобрения… высокомерия, которое рвалось в нем наружу, и он должен был принести его в жертву ее красоте.

— Могу поспорить, ты говоришь это каждой встречной девушке, — сказала она, пожалев о сказанной глупости. Он улыбнулся. Он выглядел так, будто слышал это выражение сотню раз. Он сделал глоток пива и повернулся к ней так, что теперь они находились лицом к лицу.

— Я думаю, ты очень красивая — все в Виндхуке так думают. — Паола густо покраснела. Его слова взволновали ее, несмотря на их высокомерие. Ему шестнадцать, не переставала думать она, пока он потягивал пиво и не сводил с нее глаз. — Все мои друзья. Ты не представляешь выражение их лиц, когда я сказал им, что еду сюда с тобой.

— Ты им сказал? — вдруг забеспокоилась Паола.