Дорога к дому - Страница 98

— Клянусь, нет! Не знаю, где я только раньше была. Жила здесь, как будто во сне. Ведь все так просто. У нас получится, Годсон. Получилось раз, получится и второй. О боже… я знала, что наша с тобой встреча вовсе не случайна. В ней был особый смысл.

Она вскочила, одним махом допила кофе и схватила свою сумку.

— Пойдем, пора приниматься за дело. Вот что нам нужно…

Она направилась к Амбер. Как и прежде, в арсенале у нее был четко расписанный бизнес-план: выверенные расчеты; фотографии местности и строений; предполагаемый оборот средств; график издержек… Ни одна деталь не была упущена. Амбер быстро переводила взгляд с расчетов на Бекки. Они сидели в кабинете Амбер в Монтегю-Плейс, там, где раньше работал Макс. Солнечный свет проникал внутрь через тяжелые занавески из дамаста, которые помнили прежнего хозяина. Амбер решила ничего не менять в интерьере комнаты, хранившей деловой настрой Макса.

— Ты уверена? — спросила Амбер, потянувшись в ящик стола. Бекки увидела, что она достала оттуда чековую книжку.

Глубоко вздохнув, она ответила:

— Уверена как никогда. Все сейчас в моих руках.

— В таком случае, я согласна, — спокойно сказала Амбер и начала заполнять чек. Бекки молча наблюдала за ней.

— Спасибо, — сказала она, когда Амбер передала ей бумажку. — Не могу выразить, насколько я тебе благодарна. Я все верну, Амбер… надеюсь, ты понимаешь.

Амбер улыбнулась и покачала головой.

— Я не хочу, чтобы ты их возвращала. Это подарок. Так учил меня Макс. Не одалживай деньги друзьям. Если можешь, дай их. Когда галерея начнет работать в полную силу, подарите нам какую-нибудь картину.

Когда Бекки складывала чек, простую бумажку, имеющую огромное значение, на глазах у нее навернулись слезы.

— Большое спасибо, Амбер.

— Пожалуйста.

104

От одной мысли о том, чтобы сидеть за отцовским столом напротив сестры и выпрашивать у нее деньги и место, где жить, Паоле становилось дурно. Франческа, давно привыкшая идти на компромиссы с ущемленным самолюбием, не выражала особого сочувствия.

— У тебя есть дочь, Паола. Это самое главное. Ты должна быть готова пойти на все, чтобы обеспечить будущее Алессандры. И точка. — С этими словами она подтолкнула на другой конец стола коробку с бумажными салфетками и выжидательно уставилась на дочь. Меньше всего ей хотелось, чтобы Паола и внучка — ведь она уже бабушка! — на несколько месяцев сели ей на шею. Она все никак не могла понять, каким образом Паола ухитрилась так погореть. Неужели она не знала, что ее муж бесплоден? Неужели?

— Не могу, мама, — плачущим голосом протянула Паола, комкая пальцами салфетку.

— Сможешь. Вытри слезы. В чем ты поедешь в Лондон? — Франческа оставалась уравновешенной и думала о насущных проблемах. — Что-нибудь недорогое, да? — Паола вздохнула и посмотрела в сторону. Она отказывалась верить, что спустя восемь лет оказалась там же, где и начинала свой путь. Она вышла за Отто именно потому, что больше никогда не хотела ни о чем просить Амбер. И теперь все приходилось начинать сначала. Только теперь в поддержке нуждалась и ее маленькая дочка.

Новый водопад слез отчаяния окропил ее щеки. А от матери никакой поддержки. По правде говоря, грубоватые нотки в ее голосе послышались Паоле еще по телефону, когда она звонила из Мюнхена, чтобы предупредить о завтрашних разоблачающих заголовках. Но нескончаемые лекции о том, какой глупой она была и какой трудной станет теперь ее жизнь, — совсем не то, в чем нуждалась сейчас Паола. Ей требовалась поддержка и доброта. Кто-то, кто мог бы на время позаботиться об Алессандре. Но Франческа оказалась не из сердобольных бабушек. Эта роль ей претила.

— Как насчет темного костюма от Армани, который ты купила в прошлом году? Он практичный, скромный… ничего лишнего.

Паола уставилась на мать, не веря своим ушам. Как может она рассуждать о шмотках, когда жизнь ее дочери готова развалиться на части?

— Да, ничего так, — отмахнулась она.

Франческа нахмурилась.

— Паола, — сердито заговорила она. — Вовсе необязательно…

— Боже, мама! Ну не могу я сейчас думать о таких пустяках! Неужели непонятно? Моя жизнь рушится на глазах!

— И по чьей же вине? — тут же парировала Франческа. — Неужели я тебя ничему не учила?

— Да ничему ты меня не учила! — закричала Паола, вскакивая с места. Она оттолкнула от себя коробку с салфетками. — Ничему! Слышишь меня? Ты даже не смогла женить на себе Макса, а еще пытаешься рассказывать мне, как…

— Паола! — воскликнула Франческа. — Довольно!

— Черт возьми, ты права! Довольно! — с этими словами она выбежала из комнаты, с силой хлопнув дверью.

Франческа замерла на месте; на щеках у нее искрился румянец. В квартире раздался надрывистый плач Алессандры. Дрожащей рукой женщина потянулась за сигаретами. Да как Паола смеет так с ней разговаривать?

Оказавшись в своей старой комнате, все с тем же стеганым покрывалом, симпатичным туалетным столиком и кружевными занавесками, Паола рухнула на кровать, как и двадцать лет назад, и принялась от злости колотить сжатыми кулаками одеяло. Но на этот раз плач ее ребенка, доносившийся из соседней комнаты, заставил ее сесть, поправить прическу и сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. После она отправилась утешать малышку. Теперь ей нужно было думать о маленьком создании, намного больше ее нуждавшемся в защите и опеке. Она бросилась к Алессандре, на ходу проклиная себя за то, что так сильно хлопнула дверью и разбудила ее. Девочка росла беспокойной и чувствительной. Это, вне всякого сомнения, явилось результатом хаоса, творившегося в последний год в жизни Паолы. Она подхватила дочку на руки и принялась ее укачивать, а в голове ее пронеслась мысль, что действительно другого выхода нет. Она скорее умрет, чем обречет Алессандру на страдания. А в ее нынешней ситуации, без денег, без дома и без средств к существованию, оставалось только умело разыграть роль бедной родственницы перед Амбер. Черный костюм от Армани. Надо будет попросить Франческу достать его.