Дорога к дому - Страница 56

— Но…

— Никаких «но». Ты не обязана делать им одолжение.

— Я знаю. Просто… ну, я хотела сказать… Киеран никогда не работал. Никогда в жизни.

— Тогда как раз подошло его время начать, — сухо ответил Танде. Киеран никогда не нравился ему, так же как и Паола. То, что он когда-то обратил на нее внимание, ничего не значит. Прошло три года с тех пор, как он познакомился с ними, и за это время его восхищение Амбер только росло, в то время как оценка ее семейки падала с точностью до наоборот. Когда он летал вместе с Амбер в Лондон в те первые недели после смерти Макса, он вдруг стал медленно осознавать, эти люди — Киеран, Паола, Франческа, Анджела — были теми, среди кого Амбер выросла; а этот элегантный особняк на Холланд-парк с его бесчисленными экономками и слугами был ее домом. Она показывала ему спальню, где она, Бекки и Мадлен провели все юные годы их жизни; маленькую ванную комнату, где на пожелтевшем крюке за дубовой дверцей до сих пор висел тот халат, который Амбер носила, еще будучи девочкой… Это был дом той девушки, в которую он влюбился, и чей неисчерпаемый источник энергии он никогда не мог постичь. Он провел много времени среди ее вещей и жизни, которую она когда-то вела… и понял, что она просто-напросто сделала выбор и приняла решение оставить такую жизнь. Она запросто могла стать такой же, как Паола или Киеран… даже как Анджела. Но согласно чему она сделала такой выбор? Согласно своим убеждениям? Своим моральным ценностям? Это принижало и поражало его. Во многом она была решительнее его — многое из того, чем он сейчас занимался, было выбрано его родителями. В его случае жизнь не была борьбой с совестью, а просто дорогой по пути, заранее приготовленному его ритмом жизни, его религией, положением в обществе. Решения, которые принимала Амбер, были намного сложнее, она смогла измениться.

— Думаю, ты прав, — услышал он ее голос. И вздох. Он улыбнулся про себя. Кто знает… может быть у них что-нибудь и выйдет?

— Я люблю тебя, — сказал он тихо. — Правда.

— Я тоже. Жаль, что ты не рядом.

87

Ни Бекки, ни Мадлен не знали о смерти Макса несколько недель — Мадлен была слишком занята, а Бекки никогда не слушала новости. Мадлен шла в свой офис на Пятьдесят первой, когда заметила Дари, бегущую по улице. Она остановилась и помахала ей. Дари прибежала, оставив позади полосу от своего дыхания на холодном воздухе.

— Привет, необязательно было ждать меня, — сказала она, потирая руки в перчатках. — На улице так холодно!

— Просто не верится, что летом мы были в этом же городе. Мне было тогда так жарко, что я думала, растаю, — Мадлен согласилась с ней, затыкая шарф за воротник.

— Вот тебе и Нью-Йорк. Прямо не знаю, могли бы построить этот город в Калифорнии, — рассмеялась Дари. — О, кстати… я все хотела спросить тебя. Дочь Макса Сэлла — твоя знакомая?

Мадлен удивленно кивнула.

— Да, Амбер. Мы дружим с детства.

— Я так и думала. Какая трагедия для них.

Мадлен повернулась к ней.

— Что за трагедия?

— Ты не слышала? — Дари удивленно посмотрела на нее.

— Не слышала что? — Сердце у Мадлен едва не выскочило от волнения.

— Он погиб. Разбился на самолете несколько недель назад. Во всех новостях только об этом и говорили… эй, где ты была? — воскликнула она.

Мадлен побежала к офису. Ей нужен телефон.

— Амбер? — воскликнула Мадлен с облегчением, когда наконец дозвонилась до нее. Она почти все утро потратила на звонки в офис Макса и его родным. — О боже… Амбер, мне так жаль. Я только сейчас узнала. Почему ты не позвонила?

— Я звонила. Я звонила тебе на квартиру, но твой автоответчик был полон — я не могла оставить сообщение. Я думала, что ты, должно быть, услышишь по новостям. — Амбер удивилась, как успокоил ее звонок Мадлен.

— У тебя все хорошо? Может быть, мне нужно приехать? Приехать к тебе сейчас?

— Нет… нет, у меня все хорошо. Честно. Тео был здесь; он чудесный. Все в порядке, правда.

— Кто такой Тео? Где Танде?

— Тео — юрист Макса, он теперь нам как родной. Я расскажу тебе о нем, когда встретимся. Танде дома. Он приедет на Рождество.

— А свадьба? Что происходит… я все удивлялась, почему от тебя нет никаких вестей — я думала, вы все заняты приготовлениями. О, Амбер… мне ужасно жаль, что меня не было рядом. — Мадлен расплакалась.

— Мэдс… все хорошо. У меня все в порядке. Правда. Сколько там времени? — Мадлен посмотрела на часы.

— Половина двенадцатого. Я пыталась дозвониться до тебя с девяти утра.

— Я знаю, я была немного занята. Объясню позже. А свадьбу отложили, несмотря на спешку Франчески.

— Послушай, я все равно приеду на нее… я прилетаю в Лондон в пятницу. Просто поверить не могу, что случилось такое, а меня не было рядом с тобой. — Амбер хотелось сказать, чтобы Мадлен не говорила глупостей, но она сдержала себя. Она не видела Мадлен больше шести месяцев. Она и правда была занята, и не было времени даже подумать о ней… но она скучала по Мадлен — и по Бекки тоже. И ей действительно было тяжело без них двоих.

— О, Мадлен. Ты уверена? Будет здорово, если ты приедешь. — Она утерла слезы с глаз. Прошел целый месяц с момента смерти Макса, а она все еще не могла успокоиться. Она так быстро расстраивалась и начинала плакать.

— Я приеду. Бекки… от нее что-нибудь слышно?

— Нет. Мы не разговаривали с ней… давно. — Мадлен ничего не ответила. Такое несчастье, а ни одна из них не знала? Она положила трубку и тут же принялась готовиться к отъезду.

…В Хараре Бекки делала последние штрихи в своем бизнес-плане. Она три недели искала, разведывала, проверяла и анализировала… она думала, у нее голова разорвется от всего этого. Она собиралась просить денег для галереи у родителей, хотя бы чтобы продержаться первое время. Но сначала нужно выполнить одну работу. И она справилась с ней. Она просчитала все до мелочей. Десяти тысяч фунтов, которые она собиралась у них занять, точно хватит. Она знала, ее родители скептически отнесутся к этому. Хотя десять тысяч фунтов не такая уж и большая сумма, если говорить об открытии такого дела, но для Зимбабве деньги огромные, и они с Годсоном снова и снова прикидывали расходы — она была уверена, что все получится. Она посмотрела на небольшую стопку бумаг, что аккуратно складывала вместе, когда последний лист вышел из принтера Надеж. Красиво получилось. «Олдридж и Маримба. Галерея современного африканского искусства. Дом 27, Альбион-Роад, Хараре, Зимбабве». У них даже был свой адрес. Ей даже удалось очаровать индийского владельца помещения так, что тот позволил ей заплатить только шестимесячную арендную плату вместо положенной двухгодовой. Все было готово к началу работы. Все, что ей было необходимо сделать, так это убедить своего отца — и мать, наверное, в большей степени, — что она сможет и обязательно заставит все задуманное работать. Она листала бумаги. Там были фотографии помещения изнутри, изображения окружающей территории, улицы; снимки с работами Годсона; скульптуры и маски одного из самых известных скульпторов в Хараре; многочисленные листы с цифрами и именами; бизнес-план; отзывы… словом, здесь было достаточно, чтобы привлечь внимание самого искушенного зрителя. Годсон и его знакомая бухгалтер, Элла, проследили, чтобы все ее вычисления были верными и имели должный вид. Она отошлет эти документы отцу сразу же после того, как они поговорят. Она посмотрела на часы. Было четверть одиннадцатого, значит в Лондоне четверть девятого — и мать, и отец должны быть дома. Она подняла трубку и набрала номер.